Олег Новиков – об электронных учебниках


novikov-oe

Edutainme поговорили с Олегом Новиковым, президентом корпорации «Российский учебник» и холдинга «Эксмо-АСТ».

Кажется все в российском образовании сейчас говорят о цифровой образовательной среде, с другой стороны – качественных изменений пока не заметно. На ваш взгляд – цифровая среда в школе – она существует?

Наши электронные учебники проходят все необходимые экспертизы, но ими мало пользуются. В этом есть логика: учителям и школьникам нужны не сами учебники, а удобные сервисы – для преподавателя, для учеников, которыми они могли бы пользоваться как на уроке, так и во внеурочной деятельности. По опыту наших зарубежных коллег, именно за этим будущее. И мы будем ориентироваться именно на это. Хотя следует честно признать, что российская среда пока не готова: и техническое обеспечение школ, и готовность учителей пока на невысоком уровне. Мы можем еще пять-десять лет об этом говорить, но без дополнительной поддержки все таким и останется. Даже такие замечательные государственные инициативы как «Российская электронная школа» без определенного сопровождения останутся невостребованными.

В какую сторону вы сейчас двигаетесь? Ваша образовательная платформа Lecta – пока не совсем похожа на успешные иностранные аналоги.

Lecta стала первым проектом, который поддержал наш Фонд поддержки инициатив в области образования. Мы ориентировались на инвестиции именно в технологичные проекты, понимая что это – венчурная история, но без венчура никакого развития не будет. Cейчас Lecta – дистрибуционная платформа, где в удобном формате представлены учебники. На следующем этапе она станет образовательной, уже с сервисами для учеников и учителей, какими их видят создатели проекта.

Какова была сумма инвестиций?

Общий объем фонда – 500 миллионов рублей, в Лекту вложено 100 миллионов. Сейчас мы рассматриваем еще два проекта, с одним из них подписан меморандум о взаимодействии (прим. ред.: Фонд поддержки инициатив в области развития книгоиздания и образовательной среды был организован в декабре 2015 года).

Довольны ли Вы тем, как развивается Лекта? Подтверждаются гипотезы?

Мы с самого начала понимали, что создание дистрибуционной платформы – это только первый шаг, и на его результаты ориентироваться нельзя. Скорее можно говорить о том, что команда проекта готова реализовывать определенные сложные технологические задачи. А вот превращение дистрибуционной платформы в образовательную требует комплексных усилий уже не только технических специалистов, а именно редакторов, создателей контента, с тем чтобы сценарии сервисов, например, конструктора уроков, были описаны. И тогда уже можно будет превращать их в некое программное обеспечение. Однако пока мы развиваемся медленнее, чем хотелось бы, такая работа требует терпения.

Какова ежемесячная аудитория электронных учебников? Сколько человек пользуется ими каждый день?

У нас 40 тысяч активных пользователей в месяц.

Был такой кейс у Discovery Education: три года они года они разрабатывали учебник по математике, вложили лучшие силы, скупили по миру сильные команды, погрузились в разработку новых подходов и методик, а на выходе все равно получился текст с тестами и видео 1970-х годов. С другой стороны, Pearson покупает стартапы с готовыми решениями – мобильные приложения, сервисы. Каким путем пойдет развитие у нас?

Главная проблема – отсутствие педагогического обоснования. Нет теории – почему и как должны реализовываться цифровые образовательные продукты, зачем они нужны.

Самая главная проблема – отсутствие педагогического обоснования. Нет теории – почему и как должны реализовываться цифровые образовательные продукты, зачем они нужны. Пока педагоги не понимают, какая от может быть польза. Пока нет теории, мы вынуждены отталкиваться от того понимания, с которым приходят наши авторы, редактора и технические специалисты. Что, конечно, затрудняет работу – мы ищем решение наощупь. Мы стараемся использовать зарубежный опыт, но в России своя педагогическая школа, и к традициям относятся очень бережно. Хороший консерватизм – это залог качества образования. Но мы с вами говорим об инновациях, к которым не готова большая часть педагогического сообщества. Конечно, в школах работают много молодых выпускников, которые хорошо ориентируются в технологиях, живут в социальных сетях. Однако многие люди, привыкшие работать традиционно, делают это на высоком уровне и дополнительные сервисы им часто не нужны. Нет обоснования, что вы получите более высокие образовательные результаты, используя конструктор уроков, аудио или видеоприложения. Мы идем снизу, стараемся показать, что такие возможности есть. На это уйдет время, но я верю, что в течение 3-4 лет ситуация начнет меняться. Если говорить о рынке, сейчас востребованность и объем закупок электронных приложений составляет меньше одного процента. С другой стороны, пока не хватает и самих продуктов, не говоря уже об удобной единой системе.

Когда появился фонд, к Вам, наверное, приходили все стартапы с рынка. В Lecta и еще 2 проекта Вы поверили, больше никто не заинтересовал?

Если честно, к нам никто особо и не приходил. Несколько проектов мы смотрели по собственной инициативе. Востребованность и объем закупок электронных приложений составляет меньше одного процента.

Настолько ли серьезна проблема с инфраструктурой в школах? Данные сотовых операторов говорят о том, что мобильный интернет в регионах развит даже лучше, чем в Москве, все дети в телефонах.

Проблема, безусловно, есть. Во многих региональных школах нет высокоскоростного интернета. Они не готовы работать с технологиями в реальном времени: раздавать задания, получать результаты, показывать на экране разные материалы. То есть не просто закачал учебник и с ним сидишь весь урок. Для этого школе нужен не только доступ к интернету, но еще и распределенный WiFi и возможность продуктов самостоятельно взаимодействовать в рамках внутреннего распределения сети. Даже в Москве есть проблемы со школьной инфраструктурой. Более того, никто не знает, какой именно она должна быть, чтобы обеспечивать реализацию возможностей электронного образования. В каждом регионе своя программа. Непонятно, чья концепция окажется более удачной, и к кому присоединиться.

Может это и хорошо для рынка, конкуренция появится.

Я не против конкуренции, но наличие общих требований и методических разработок помогло бы всем сейчас разрабатывать продукты под ту инфраструктуру, которая, в идеале, сегодня есть в школе. Но проблема в том, что никто не знает, какой она будет завтра.

Сейчас многие игроки в системе образования считают, что образовательная система может отставать, а родители и дети сами будут формировать спрос на образовательные технологии. Вы в это верите? Влияют ли родители на продажи?

У нас есть пример – рынок дополнительных материалов к учебникам – рабочие тетради. Но существует он только благодаря рекомендациям школы, учителей. С другой стороны – есть рынок репетиторства, который, по разным оценкам составляет от 5 до 9 миллиардов рублей, вполне себе сопоставим с рынком общего образования. Это те деньги, которые родители готовы вкладывать в образование. Я думаю, что качественные сервисы могли составить конкуренцию и прийти на смену тем репетиторам, с которыми мы все в свое время занимались.

Наличие общих требований помогло бы разрабатывать продукты под существующую в школе инфраструктуру.

Можно ли сами ваши компании назвать цифровыми? Насколько сейчас оцифрованы внутренние процессы издательств?

Как сказал Билл Гейтс, IT-процессы могут помочь бизнесу, но не заменить бизнес. Поэтому используя те или иные решения, мы все-таки идем от процессов бизнеса, а не пытаемся насаживать их, чтобы стать максимально технологической компанией. Мы очень зависим от человеческого интеллекта. И только во вторую очередь – от нейросетей. Продукт рождается в голове редактора, и все наши внутренние процессы поддерживают эти интеллектуальные усилия. Следующий шаг – ориентация на интересы читателей и участие в этих интересах – создание технологий, позволяющих читателю получать актуальную информацию и делать выбор. Там и понадобится работа данными, но пока нельзя сказать, что мы их активно используем.

Одна из самых болевых точек книжной индустрии – то, что крупные издательства не формируют спрос на качественную литературу. Сейчас Вы сказали об участии в интересах читателя, какого рода участии?

Разделение литературы на качественную и некачественную я стараюсь не поддерживать, это вопрос очень субъективный и вкусовой. Я глубоко убежден, что чтение книг, даже самых простых – более интеллектуальное занятие, чем просмотр телевизора. Настоящая проблема – это проблема выбора. В России издается более ста тысяч наименований книг в год, по этому показателю мы входим в четверку самых развитых стран – книги на любой вкус и в любой ценовой категории. Как было в советское время? Книг было так мало, что каждый знал, что именно он хочет и может купить. Сегодня многообразие часто приводит к тому, что читатель вообще ничего не выбирает. Мы это видим и изучаем. Приоритет нашего развития завтра – дать ему правильную рекомендацию с учетом потребностей и интересов. Работая с учительским сообществом, через личные кабинеты мы пытаемся персонализировать всю актуальную информацию, записаться на необходимые вебинары и онлайн-курсы.

Мы хотели бы наладить такую работу в течение 3-4 лет именно с активной читательской аудиторией. Это 15-20% от общего числа читателей. Следом будут втянуты и остальные. Социальные сети, посвященные книгам – например, LiveLib – в месяц посещают около 8 миллионов людей. Это и есть наша аудитория. В будущем мы планируем не только создавать интересный контент, но также таргетировать информацию, стимулировать интерес от букваря до интеллектуальная прозы.

Насколько с точки зрения бизнеса интересно развивать книги-игры, книги-мобильные приложения?

Не просто интересно, мы это делаем. Семь лет назад мой ребенок купался в ванной с книгой, изучал первые буквы, и это действительно работает. Есть ограничения – читательские возможности. Большой объем этих продуктов производится в Китае, сегодня в силу ослабления рубля часть ассортимента мы вынуждены перестать производить. Но будем надеяться, что ситуация изменится.

Мы пробовали делать мобильные приложения, но оказалось не очень востребовано. Книга может стать комплексным продуктом, включающим и бумагу, и аудиокнигу, и электронную. Начав день с книги, человек с ней не расстается: включает аудиокнигу в машину с того же места, где закончил читать бумажную, открывает мобильное приложение в лифте. Некоторые так и живут. Можно создать удобный сервис, когда читателю не придется прилагать дополнительных усилий для перехода с одного формата на другой. Это вполне реальный шаг, есть только нюансы с правами.

Учебники же издательства – это монолитный авторский продукт. Но некоторые регионы сейчас активно развивают цифровые образовательные среды, призывая учителей создавать и выкладывать собственный контент и методические наработки в конструкторы уроков – такой атомарный всеохватный учебник на основе UGC. Видите ли вы угрозу для издательств учебников со стороны коротких форматов и такого подхода?

У нас есть принцип: все, что развивает рынок, мы поддерживаем. Развитие рынка важнее конкуренции. Если рынок будет развиваться места хватит всем. Если учителя или школьники начнут более активно использовать цифровые технологии, завтра они запросят более удобную платформу. Учитывая, что рынок только формируется, основные усилия надо направить на создание компетенций именно у пользователей, а без материала они не возникнут. Мы стараемся поддерживать все запросы и предложения, оперативно отреагировали и предоставили контент для этих платформ. Если кто-то еще захочет использовать наши учебники у себя, мы открыты.

У нас есть принцип: все, что развивает рынок, мы поддерживаем.

Большая часть учебников была написана до 1970-го года, почти полвека назад. Появлялись ли в последние три года новые учебники – новые авторы с новыми методиками?

Большая часть наиболее востребованных школой учебников действительно была создана в прошлом веке. Есть по физике учебник Перышкина, лучший, и в ближайшем будущем, скорее всего, ничего лучше не будет. Наша цель – не создать новый учебник, а дать более качественное и удобное представление материалов и предметов. Три года назад мы создавали совершенно новый комплект учебников по истории России, сразу с электронной версией. Сейчас будем делать аудиоверсию этого учебника и некоторых других. В том, что дети могут слушать учебники, есть своя педагогическая логика. Но учебник – это центральное ядро, нужно значительно больше информации вокруг учебника. Процесс образования становится все более комплексным, глубоким, и это требует более качественных материалов.

Сколько стоит производство такого комплексного учебника?

Мы стараемся все считать. Конечно, часть усилий, когда это делается in-house, а учебники делаются внутри компании, тяжело оцифровать, но мы все равно пытаемся это делать. В среднем учебник обходится в 20-30 миллионов рублей, не считая гонорара авторам. Но нужно еще донести его до целевой аудитории, сделать востребованным. Продвижение новых комплектов обходится в 50-100 миллионов рублей. Как в любом продвижении, не факт, что это даст ожидаемые результаты.

Источник