Лучшие учебники, лекции светил науки, лабораторные опыты теперь всегда под рукой – в компьютере или планшете. Дорога к знаниям стала короче, но на ней еще немало крутых поворотов. Успехи и проблемы развития в России цифровой образовательной среды эксперты обсуждали на ММСО-2017.
Открывая дискуссию, главный редактор сетевого журнала Edutainme Наталья ЧЕБОТАРЬ предложила уточнить само понятие цифровой образовательной среды. Это концепция из будущего или продукт, имеющий конкретные свойства и цели?
Гендиректор компании «Мобильное электронное образование», член-корреспондент РАО Александр КОНДАКОВ предостерег от популярной ошибки.
– Обычно информационно-образовательную среду мы ассоциируем с цифрой, гаджетами, компьютерами, но на самом деле она существовала всегда. Это среда развития личности, среда образования, запросов, интересов человека. В свое время она была в значительной степени виртуальной, информация передавалась вербальным путем. С появлением печатного станка знания стали транслироваться через книги, образовательная среда изменилась.
Сегодня она формируется цифровыми технологиями и отличается двумя главными признаками: общедоступностью знания и скоростью его распространения. Если раньше образование было иерархично с точки зрения социального происхождения, материального положения, культуры, религии, то теперь барьеры смыты. Любое знание доступно любому человеку здесь и сейчас.
Современную информационно-образовательную среду я определяю как сетевое социальное и культурное пространство конструирования идентичности личности, чувствительное к разнообразию жизни, социокультурной динамике, запросам семьи, особенностям ребенка, коммуникативным и сетевым методологиям. Это среда нашей самоидентификации. Таких сред, как и самоидентификаций человека, может быть много, чего пока не имеем. Мы не научились управлять сетями, и это сложнейшая задача, которая стоит перед органами государственной власти и ИT-компаниями. Речь не только о детях. Мы, взрослые, тоже меняемся, приобретаем знания, навыки. А получая образовательные услуги, убеждаемся в том, что новая среда бросает серьезный вызов системе формального образования. Оно сжимается, тогда как доля неформального растет.
Движение вперед требует заряженности на новое, уверен основатель проекта InternetUrok.ru Михаил ЛАЗАРЕВ. С самого начала портал видел свою цель в демократизации образования с помощью Сети: ученику провинциальной школы со слабым преподавателем должен быть доступен урок профессионала-лидера.
– Мы идем от задач, стоящих перед образованием. Прежде всего, расширяется контент, который должен знать ученик. Квантовую физику в мое время не изучали, теперь она в школьном учебнике. Второй вызов заключается в том, что очень трудно себе представить, какой станет окружающая среда через 10-15 лет. Наконец, необходимо учитывать фактор «ползучей» демократизации, когда у человека появляется ощущение, что все вокруг существует для него.
Мы на своем сайте организуем лекции для родителей, в том числе по психологии. И вот я спрашиваю ученого, изучающего игрушки: как быть с компьютерными играми? В ответ слышу, что все это ерунда. То есть специалист не хочет думать о том новом, что уже вошло в нашу жизнь. На мой взгляд, в сфере образования часто нет осознания того, что сегодняшние дети будут жить в совершенно другом мире и надо их к этому готовить.
Технологический аспект проблемы затронул директор по продуктам «МойОфис» для массового сегмента и образования компании «Новые облачные технологии» Петр ЩЕГЛОВ.
– Создавая образовательную среду, надо представлять, на кого мы ориентируемся: на социальную группу, географическую, какую-то еще? Для разных выборок, разных людей эта среда будет неодинаковой. В одном случае более важен этнографический компонент, в другом – общегражданский. Это очень важно, потому что огромное количество ресурсов, которыми пользуются и учителя, и школьники, технологически зависят от иностранных платформ и сервисов. Поскольку надеяться на всеобщий альтруизм нельзя, одним из ключевых моментов должна стать ориентация на национальные ресурсы.
– В России есть свой контент, крупные агрегаторы, появляются системы оценки, тренажеры, другие составляющие индустрии, – продолжила тему Н. Чеботарь. – В нашем индексе около 180 стартапов, работающих для школ и вузов. Насколько активно развивается взаимодействие игроков?
Необходимость активного сотрудничества с сервисами коллег очевидна для исполнительного директора платформы «Открытая школа» Антона САЖИНА. Однако сближению мешают барьеры.
– Если со «Знаникой» мы еще можем договориться об обмене данными, расширении профиля, то со многими игроками это бывает очень сложно. Например, в ситуации с «Электронным журналом» ставилась конкретная задача наполнения информацией полей друг друга. В дальнейшем это могло бы переходить в большие данные, откуда все получали бы более ценную информацию. В результате пользователям поступал бы качественный продукт в нужное время. Но возникли две проблемы. Во-первых, «Элжур» по договору со школами не имеет права передавать персональные данные. Второй момент связан с фактором доверия. Ведущие зарубежные игроки могут выходить на любую страну благодаря широкой интеграции, а наш рынок образования, как правило, сосредоточен на локальном российском сегменте. Поэтому обмен данными воспринимается как возможность часть своего пирога отдать другому игроку. Пока стартапы будут двигаться исключительно по российскому сегменту, серьезной интеграции не получится.
Если П. Щеглов предпочел бы договариваться с коллегами напрямую, минуя государственные системы (слишком много сложностей), то А. Кондаков выступает за скорейшее налаживание сотрудничества с Министерством образования и науки РФ.
– Эпоха оцифровки контента закончилась в 2011 г., электронная форма учебников уже неинтересна потребителю, МООC тоже прошедший этап. Мы переходим к образованию на основе больших данных и должны понимать, что есть система безопасности, системы социальные, прочие, с которыми необходимо интегрироваться. Вопрос в другом. Для бумажного учебного книгоиздания действуют СанПин, перечни учебников и т.д. Для цифры ничего этого не существует. Нет законодательно утвержденного понятия «информационно-образовательная среда», не пересматривается юридическое определение образования в контексте развития его сетевых форм. Правила игры только формируются, и нам нужно стать участниками процесса. А для этого министерству и бизнесу необходимо налаживать диалог. Мы не можем не взаимодействовать с регулятором. Но цифровой бизнес в России очень молод, он только начинает понимать, что, если не договариваться, не объединяться, проблем будет больше.
Как бы ни был молод бизнес, его предложения формируются рыночным спросом. Генеральный директор «Учи.ру» Иван КОЛОМОЕЦ рассказал, что на этой детской платформе занимаются около 300 тыс. младшеклассников. Обучение проводится при помощи интерактивных игровых заданий. Обычно образовательные продукты покупают родители, но, бывает, решение принимают вместе с самим учеником.
По наблюдениям А. Сажина, среди дополнительных образовательных услуг для детей на платформе «Открытая школа» лидирует английский язык.
– Во многом это выбор родителей, которые пичкают детей теми навыками, которые кажутся им интересными именно сейчас. Но вполне вероятно, что через три-четыре года знание английского уже не будет столь необходимым при устройстве на работу: почитайте, что пишет Google по поводу искусственного интеллекта и перспектив разговорных сервисов. Родители всегда думают в парадигме настоящего, а не будущего. Оценивать, чтo станет актуальным через 5-10 лет, и корректировать школьную программу может только государство. Мы видим, что растет запрос на программирование, набирает популярность дизайн.
Вечный вопрос образования «Чему учить?» прозвучал и на этой встрече экспертов. С точки зрения А. Кондакова, сетевая среда позволяет человеку находить то, что ему интересно. Этим нужно управлять и с этим работать. Более резкую оценку ситуации дал М. Лазарев.
– Многие со школы помнят признаки треугольника, а кто сможет объяснить, что такое сон или почему выборы проводятся в два тура, а не в пять? Это математика, доступная пятикласснику, но в программе ее нет, все застыло в XIX в. Да, на нашем сайте эта информация дается, но параллельно с признаками равенства треугольников. Не мы определяем, что важнее…
Возможно, и этот вопрос за пару лет найдет свое решение. Каким видится ближайшее будущее цифровой образовательной среды?
А. Сажин Такие платформы, как Facebook, YouTube, Google, за два года очень серьезно войдут в сферу образования, в том числе в России. На мой взгляд, государство решит ограничивать эти сервисы именно с точки зрения образования. Система «Контингент» станет обязательной, как СанПин, и с ней придется интегрироваться. В России появятся стартапы, которые станут объединять игроков внутри страны через международный формат.
М. Лазарев Все останется так, как сейчас, или очень резко изменится. В конце концов необходимость изменений станет очевидна, потому что знание становится общедоступным, а умения все больше переходят к роботам. Я мог бы сказать, что через два года рынок увеличится в два раза, но он уже был громадным – когда родители тащили своих старшеклассников к репетиторам.
П. Щеглов Образовательная экосистема существует давно. Другое дело, что у нее нет нужного голоса. Хочется надеяться, что в течение двух лет проявится осмысленная позиция образовательной общественности и родителей, а в индустрии возникнет объединение и все мы начнем сотрудничать.
А. Кондаков Во-первых, если все будет хорошо, вместе с регулятором мы выработаем правила игры, это вопрос национальной безопасности.
Во-вторых, будем наблюдать укрупнение компаний, уберизацию образования. Чем больше услуг оказывает платформа, тем она привлекательней. Наконец, возможен период острой конфронтации с печатниками, если только они не смогут составить достойную конкуренцию. Вот основные сюжеты. Сегодня главное – диалог с Минобрнауки России, законодательная и нормативная основа использования технологий электронного мобильного дистанционного образования, создание новой экономики индустрии.
И. Коломоец Если вспомнить индустрию э-образования два-три года назад, то произошел огромный скачок. Думаю, бурное развитие продолжится. Сейчас много говорят об интеграции, но, мне кажется, это как раз то, что убивает стартапы – маленькие организации из трех – пяти человек, которые стремятся сделать полезный продукт для пользователя. Если сконцентрироваться не на этом, а на том, чтобы с кем-то интегрироваться, договариваться, то вероятность получить что-то толковое очень мала. Поэтому хочется, чтобы рынок был открыт для всех, кто нацелен на производство качественного продукта и донесение его до конечного потребителя. Надеюсь, что таких компаний будет становиться все больше.
